1

    Мохини все-таки нашла способ передать цветок Дивьи Кришне. В самый разгар ночного танца она изловчилась и кинула его в раскрытую ладонь Гопала. Кришна посмотрел на цветок, вдохнул в себя его запах, взглядом нашел Мохини, которая упорно создавала вид, что не имеет к цветку никакого отношения. Девушка продолжала танцевать, но вдруг почувствовала, что Гопал держит её за руку!  
    - От кого цветочек, Мохини? – спросил Кришна, ведя её по кругу.   
    - А какая разница? Ну, предположим от меня.
    - Да прям, от тебя!
    - А что, тебе уже нельзя цветок подарить?
    - Можно, Мохини, можно, - Кришна внимательно вглядывался в лицо девушки, - ну, а все-таки? Я же знаю, что это не от тебя.    
    - Как много ты знаешь! – Мохини состроила удивленные глаза. – Ты, наверное, великий мудрец. Или пророк. 
    - Да нет, я просто мальчик-пастушок, а вот если не скажешь, от кого цветок, закручу до изнеможения.    
    - Ах крути меня, Кришна, крути! – Мохини томно закатила глаза.    
    И Гопал, крепко схватив девушку за руку, крутанул что есть силы. Мохини завертелась, как волчок, и, когда остановилась, к своему изумлению обнаружила, что Кришны уже рядом нет. Он был, как всегда, в центре круга и танцевал с Радхарани. Его стремительные передвижения заставили Мохини закусить губу и задуматься. «Может мне это все почудилось? Или нет? Ох, Кришна…» А танец продолжался.

2

    То, что Мохини кинула цветок Гопалу, не прошло не замеченым. На следующий день, когда дочь Варангады шла с родника на Алмазном ручье, она почувствовала за собой чьи-то легкие, но уверенные шаги. Оглянувшись, она увидела Вишакху и Лалиту, которые стояли перед ней с высокими, глиняными кувшинами в руках. Лалита, высокая девушка с пронзительными карими глазами, в цветастой юбке, расшитой павлиньими перьями, смотрела на Мохини слегка высокомерно и на губах её змеилась ироничная улыбка.    
    - Это что у нас за выкрутасы такие, Мохини?
    - О чем ты, Лалита? – дочь Варангады непонимающе вскинула брови. 
    - Она не понимает, - Лалита кивнула Вишакхе. Та промолчала, но взгляд её не предвещал ничего хорошего.
    - Какие-такие цветочки мы кидаем Кришне на виду у всего честного народа? – Лалита поставила кувшин на землю и подошла к Мохини вплотную. 
    Мохини как ни старалась, не могла вымолвить ни слова: в горле у неё застрял какой-то комок. Единственное, на что она была способна, так это глупо улыбнуться.  Как она узнала? Я же была уверена, что никто не заметил!
    - Улыбаешься? – брови Лалиты стали еще больше похожи на изогнутые крылья  морской чайки. - А вот Радхарани совсем не до смеха.    
    - Могла бы свои чувства держать при себе, - угрожающе проговорила Вишакха.   
    - Да что вы, девочки, я совсем не… я… - Мохини медленно отступала к ветвистому кустарнику на обочине тропинки.  
    - Ой, плохо тебе придется, если еще раз себе такое позволишь, если будешь подружку нашу обижать, страдать её заставлять, - Лалита продолжала свое наступление.  
    И вдруг ветви кустарника раздвинулись и на тропинке возникла Камалаканта.   
    - Лалиточка, здравствуй! – глаза Камалы светились радостью. - Что ж ты набросилась на бедную Мохини?   
    - Да! – воспряла духом дочь Варангады. - Я ни в чем не виновата!  
    - Конечно, не виновата. Я знаю. И еще я знаю, что цветочек не от неё, - Камала нежно обняла Мохини за плечи.  
    - А от кого же? – Лалита прищурилась.
    - А может от той, кто на берег Ямуны ночью придти не может. – голос Камалы оставался тихим, но крепчал и наливался силой. - От той, кто честь мужа своего посрамить не хочет, от той, кто слезы льет горячие, кто любит, но любовь свою в сердце прячет! 
    Мохини дрожала, как осиновый лист и готова была провалиться сквозь землю. А Лалита, внимательно посмотрев на Камалу, взяла свой кувшин, подняла его на плечо и вдруг широко улыбнулась.
    - Ну тогда другое дело! Я хорошо понимаю бедную девушку и, конечно, ей сочувствую. Я ведь тоже, между прочим, замужем.    
     И, грациозно развернувшись, она пошла по лесной тропинке в другую сторону. Следом за ней поспешила и Вишакха. 
    - Ой, Камала, спасибо тебе! – Мохини повисла на шее у своей спасительницы, - они бы меня растерзали, ей богу!  
    - Как там Дивья? - сдержанно спросила Канта. 
    - Да так. Ничего. Все хорошо. Ты чего к ней не заходишь?    
    - Я и вижу, как «все хорошо» – Камала сделала шаг в сторону кустарника. - Передай ей… Хотя нет. Ничего не надо.  
    И через секунду длинные ветви скрыли от Мохини белокурую подругу Дивьи.    

3

4

    - Кто она? Скажи, Кришна, кто твоя возлюбленная? – Радхарани положила свои ладони на грудь Гопала и посмотрела на него выжидающе, тоскливо.  
    - Да ты у меня одна возлюбленная! Одна-единственная, Радха!     
    Но, казалось, она не слышала его слов.      
    - Она кинула тебе цветок. Значит она любит тебя. Но ты не думай, я хочу, чтобы ты был счастлив! Я буду служить ей всей душой, помогать вам встречаться…    
    - Радха, ты перестанешь или нет? – Гопал начинал сердиться. - Неужели ты мне не веришь?   
    - Я верю тебе, милый, верю! Ты…Ты не обращай внимания на меня. Ругай меня, ругай! Я такая глупая… Просто… Просто мне очень больно, когда ты, когда…  
    - Я буду всегда любить тебя, не смотря ни на что, Радха!  Если я тебе хоть немного дорог, ты должна доверять мне.
    Солнце взошло в глазах Радхарани, слезы высохли, она вся обмякла в руках Кришны. Он поднял её над землей, прижал к груди, отнес в беседку и посадил на заветную скамейку. Их головы прижались друг к другу, колени соприкоснулись, а глаза стали смотреть на лес Вриндавана, который со всех сторон тянул к ним свои ветви. Он успокаивал их, пел им песни голосами птиц, гладил их волосы мягким ветром.  Любите и будьте любимы. Я сохраню вашу любовь и укрою от посторонних глаз. Я ваш друг навсегда.

5

    Сегодня оно окончательно решило выбраться наружу. Мощный удар огромной головы разнес сухой, колючий кустарник в щепки. Оно опустило свое тяжелое тело на горячие камни. Солнце ослепило его, но ненадолго. Желтые глаза сузились и увидели невдалеке перед собой острый каменный зуб, торчавший из сухой земли. «Добраться до него, обвиться и порвать ненавистную цепь». Оно двинулось вперед. Длинное, змееподобное тело, покрытое роговыми чешуйками, с которых стекала мутная зеленая жидкость, ползло по земле, глубоко вдавливая в зернистый песок мелкие камни. Оно приблизилось к каменному зубу, обвилось вокруг него и стало спускаться вниз по склону горы. Гигантская железная цепь появилась из черного зева колодца и намоталась вокруг камня. Оно остановило свое движение. «Теперь один рывок. Последний рывок на пути к свободе». Оно тяжело вздохнуло и выдохнуло. На следующем вздохе, оно, с неимоверной силой сжало свои челюсти и по змеевидному телу пробежала судорога.  Напряжение достигло предела, и вдруг раздался звон металла: толстая цепь отлетела к стенке колодца, ударилась об неё и с грохотом, подняв тучи зеленых брызг, опустилась на дно. «Будь ты проклята!» Чудовище широко открыло желтые глаза. Впервые за много сотен лет оно ощущало огромное возбуждение. Хотя скорее это была звериная радость существа, никогда не знавшего никаких эмоций кроме глухой ненависти. Подняв свою клыкастую морду к небу, оно издало оглушительный, чудовищный крик. Эхо повторило его несколько раз в пустынной долине и унесло в горы.